Физические страдания вождя усугубляются сознанием того, что фактически он отстранён от власти и от политики, без которой в его жизни не остаётся ничего, кроме прогрессирующей, неизлечимой болезни. Бо́льшая часть прямой речи главного персонажа, даже, когда он обращается к другим, — это внутренний монолог, в котором он мучительно переживает постигшую его трагедию. Его посещают мысли о добровольном уходе из жизни, но для реализации этого у него нет средств, и он обращается к Сталину с просьбой дать ему яду. Но в другой сцене, когда Ленин впадает в забытьё, и к нему является мать (в то время уже покойная), и зовёт его к себе, Ленин отказывается: «Нет! Рано! Я ещё многого не успел.»
Временами Ленин разражается вспышками бессильного гнева, направленного то на охрану, то на жену и сестру, разделяющих с ним заточение.
В заключительной сцене фильма, во время вечерней прогулки в инвалидном кресле отчаяние Ленина выливается в вопль без слов.
Группа во «Вконтакте»
Блог редактора в «Живом журнале»
militera.lib.ru + militera.org
«НоВоЛит»